Радуйтесь, ибо Господь грядет судить

	Кредо	Переписка	Календарь	Устав	Аудио
	Имя Божие	3000 вопросов	Богослужения	Школа	Видео
	Библиотека	Проповеди	Тайна ап.Иоанна	Поэзия	Фото
	Публицистика	Дискуссии	Эра Духа Святого	История	Фотокниги
	Апостасия РПЦ МП	Свидетельства	Иконы	Стихи о.Олега	Стримы
	Жития святых	Книги о.Олега	Исповедь	Библия	Избранное
	Молитвы	Слово батюшки	Новомученики	Пожертвования	Контакты

Cобрание синаксарей Постной и Цветной Триоди

к оглавлению

1     2     3     4     5     6     7     8     9     10     ...

Синаксарь в неделю вторую Великого поста. Святителя Григория Паламы, архиепископа Фессалонитского

Стихи: Света светлаго проповедника ныне воистинну велия, Источник света, к Незаходимому водит Свету.	Стихи: Ныне великого истинно мужа, глашатая света Света Источник немеркнущий к вечному свету ведет.
Сей Божественнаго и невечерняго Света сын, истинный воистину Божий человек, и чудный Божественных слуга и служитель, отечество убо имеяше всех градов царствующее, родители же пресветлыя и славныя: не внешняго токмо и по чувству человека, но много паче внутренняго и невидимаго, добродетелию и наказанием украсити тщашеся. Малу же сущу зело возрастом тому, отец скончася: мати же его, и братию, и сестры в наказании и законе и священных писменех питаше же и наказаше, и внешней мудрости ко учителем посылаше, добре навыкати разуме. Той остротою естества тщание со учением смесив, вмале же всякую словесную хитрость получи.	Сей сын Божественного и немеркнущего света, истинно Божий человек, дивный слуга и служитель Божиих дел происходил из Азии, родителей же имел известных и почтенных. [В детях своих] позаботились они украсить добродетелью и образованностью не только внешнего и плотского человека, но еще больше – внутреннего и невидимого. По смерти отца, когда Григорий был в самом нежном возрасте, мать вскармливала и воспитывала его с прочими братьями и сестрами назиданием и вразумлением Господним, также и Священным Писанием, а поскольку они посещали учителей, то решила должным образом обучить их и внешней мудрости.
Егда же бе двадесяти лет, вся земная и соний хуждшая вменив, к виновному всякия мудрости и подателю Богу востещи искаше, и совершеншим житием всего себе Томужде возложити. Отонудуже и открывает боголюбезное намерение матери, и многую любовь к Богу своему, и разжженное желание: и оную подобне обретает сими болящую от долга времене, и о равных тому радующуюся. Абие убо мати дети к себе собравши, и се, аз и дети, с веселием рекши, яже ми даде Бог: мысль же их искушает, юже имут о добрых, и намерение великаго Григориа им открывает. Он же поущательная словеса к ним употребив, вмале вся покорны имяше, и к подобней ему любви и бежанию жития последующия прилежно. Отонудуже и сущая убогим евангельски раздав, любовь же царскую, и чести, и плескание сущее в царских, благодушно оставив, Христу последова.	Он же, с природной остротой ума соединив усердие, в краткое время овладевает всеми словесными науками, а достигнув двадцати лет и все земное сочтя обманчивее сновидений, хочет устремиться к Виновнику всяческой премудрости Богу и чрез совершеннейшую жизнь всего себя Ему посвятить. Итак, открывает он матери свое боголюбивое намерение, давнее влечение и пламенную любовь к Богу и узнает, что та издавна чувствует такое же томление и наравне с ним радуется. Немедленно собрав вокруг себя детей и с веселием воскликнув: Вот я и дети, которых дал мне Бог (Ис 8:18), допытывается она, каково их суждение о благе и объявляет им намерение старшего. Он же, прибегнув к словам увещания, прежде чем окончил речь, увидел, что те уже убеждены и готовы следовать ему в подобном влечении и оставлении мирской жизни. А посему, раздав, по Евангелию, все имение нищим, с легким сердцем покинув царское благоволение, почести и рукоплескания, обычные при дворе, последовал Христу.
Матерь убо и сестры в девственнице сочинив, братию же взем, и святыни тезоименитую гору Афонскую достиг: но братию убо тогда во иных обителех пребыти увещавает, и понеже времени не дающу соединеным друг другу быти, и житие по Богу совершити. Сам же в покорение чуднаго некоего мужа, с безмолвием единому Богу живущаго предается, именем Никодима. У негоже всякой заповеди, всякой добродетели, во смирении души делы научився, и заступление Всечистыя Богородицы, и ко всем непоборимую помощь во откровении тайном тамо приимь. По отшествии онаго к Богу, и в велицей лавре лета некая пожив, с великим тщанием и совершенным разумом, любовию безмолвия, от лавры отходит, и пустыню лобызает.	Поселив мать с сестрами в женской обители, а братьев взяв с собою, достиг он горы Афон, которая соименна святости. Братьев, однако, убедил пребывать в разных монастырях, а быть может, и время тогдашнее не дозволяло тем, кто друг с другом связаны, жизнь по Богу проходить. Сам же предает себя в послушание дивному мужу по имени Никодим, который жил в безмолвии лишь для Бога. Смиренной душой своей научившись от него всякой заповеди и добродетели, постигнув здесь чрез тайное откровение предстательство и необоримую помощь Всесвятой Богородицы, Григорий по отшествии Никодима к Богу провел несколько лет в Великой лавре, отличаясь высочайшим усердием и зрелостью суждений.
Любовь же присно к любви приложив, и с Богом быти выну желая, крайнему жестоковождению себе издает, и вниманием убо прилежным всегда чувства удержав, к Богу же ум возвысив, и во все время молитвы упражнение, и о Божественных поучение сотворив, и житие управив изрядно. Демонския брани помощию Божиею всячески побеждает, и всенощными стояньми источники слез душу очистив, сосуд избранный даров Божияго Духа бысть, и Боговидения частая виде. И чуднейше, яко и прехождение ради исмаильтеских нахождений на Фессалонику, и в Верский скит отшед, и с некими гражданы понуждаемь беседовати. Таже по жительству прилежно прехождаше, в не малых убо летех, совершенно и тело и душу очистив, и Божиим велением велие помазание священства прият, и яко некий невещественный, и яко рещи вне себе быв, тайная сего совершив, яко токмо зримь, душам зрящих умилятися. Велий воистинну бе, и по Богу живущим духоносец познавашеся, являшеся же сицевый сый, и внешняя зрящим: державу имый на демоны, и от их прелести и коварства обладаемыя избавляя: неплодие древес, в благоплодие преложив. Будущая провиде, и иными Божественнаго Духа дарованьми же и плоды украшашеся.	По влечению к безмолвию оставляет он лавру, приветствует пустыню и там, непрестанно прилагая любовь к любви и пламенно желая всегда соединяться с Богом, предается крайне суровому жительству. И вот, отовсюду стеснив чувства совершенной молитвой, возвысив ум к Богу, отдав все время молитвенному деланию и размышлению о божественном, устроив наилучшим образом жизнь, вконец побеждает он при Божием содействии демонские нападения, а, очистив душу потоками слез за всенощными стояниями, нарекается избранным сосудом дарований Духа Святого и нередко созерцает Божественные видения. Но еще удивительнее то, что даже переселившись из-за набегов исмаильтян в Фессалонику и устроив скит в Верии, он, хотя и вынужден был к общению с некоторыми из городских жителей, не оставлял строгой жизни. Итак, совершенно очистив по немалом времени тело и душу, воспринял он также, по избранию Божию, великую благодать священства. И при совершении его тайно-действий делался будто невещественный и пребывающий вне себя, так что одним видом своим в умиление приводил души свидетелей. Был истинно велик, и живущие по Богу знали его за духоносца. Будучи таковым на деле, он стал известен и тем, кто взирают на одно внешнее, ибо имел власть над демонами и терпящих напасть избавлял от их обольщения и козней. Бесплодные деревья обращал в плодоносные, прозревал грядущее, был украшен и иными дарованиями и плодами Духа Божия.
Понеже еже убо добродетели действовати, в нашей власти лежит: а еже во искушения впасти, несть в нас. Кроме же сих несть совершение, или явление веры к Богу, [сшедшее бо, глаголет, деяние и страсть, в блазе совершает по Богу человека] в различная и частая искушения пасти, великий сей попущается, да всеми, и совершен воистинну явится.	Конечно, совершать дела добродетели в нашей состоит власти, в искушения же впадать [или не впадать] не от нас зависит. Но так как без них не бывает совершенства, или изъявления веры в Бога (ибо сказано, что деяние и стремление, соединившись ко благу, созидают человека по Богу), то и сему великому попущено было впасть в многоразличные и нередкие искушения, дабы явиться воистину по всему совершенным.
А яже отвсюду, кий ум помыслит? кое изрещи возможет слово? Яже прежних большия козни лютаго борителя: и яже новоявленных богоборцов на него наветы, и клеветы, и елико о благочестии подвизася, во всех трех ко двадесятим летех, от тех претерпе озлобления и скорби различныя. Итальский бо зверь, Калаврийский Варлаам[1], внешнею мудростию велемудрствует, и суетою своих помышлений, вся помышляя ведати, лютую воздвизает брань на Церковь Христову, и на благочестивую нашу веру, и на держащия сию известно. Общую бо благодать Отца, Сына, и Святаго Духа, и свет будущаго века, якоже и праведнии возсияют яко солнце, яко и Христос предпоказа на горе возсиявый: и просто, всю силу и действо Триипостаснаго Божества и все разнствующее каковолибо буди Божественнаго естества, созданное быти умовредно научи, и благочестно несозданный мудрствующия Божественнейший оный свет, и всю силу и действо, яко ниединому сущу новому от пребывающих естественне в Бозе, словесы же и списаньми пространнейшими, двобожныя именова, и многобожныя, якоже иудеи, Савеллий же, и Арий именуют нас.	Но какой ум уразумеет происшедшее после? Какому слову под силу возвестить козни лютого врага, горшие прежних, а также от новоявленных богоборцев клеветы и наветы на него, и все то, что за целых двадцать три года претерпел он, всячески подвизаясь ради благочестия, огорчаемый ими и мучимый? Италийский зверь Варлаам-калавриец[1], надмеваясь внешней мудростью и надеясь посредством суетных своих размышлений познать все, поднял страшную войну против Церкви Христовой, благочестивой веры нашей и крепко ее держащихся. Он безумно учил, что общая благодать Отца, Сына и Святого Духа и свет будущего века, когда праведные воссияют точно солнце (как и Христос наперед показал, просияв на горе), и всякая вообще сила и действие Триипостасного Божества, все сколько-нибудь отличное от божественного естества является тварным. Тех же, кто сей Божественный свет, всякую силу и действие Божий благочестиво полагали нетварными (поскольку ничто в них воистину не ново сравнительно с присущим Богу по естеству), Варлаам в своих пространных речах и сочинениях именовал двоебожниками и многобожниками, как именуют нас иудеи, да и Савеллий с Арием.
Сих ради убо Божественный Григорий, яко благочестия поборник, и предстатель пресветлый, и прежде всех о сем и предборяся и оклеветаемь, послан быв от Церкве в Константинополь, и приходит. Божественнейшему убо царю Андронику о благочестии предзащищающу, четвертому от Палеологов, Собор священный собирается. И Варлааму пришедшу, и его предотметным злославным учением, и на благочестие оглаголанием, Духа Божия исполнися великий Григорий, и в силу необоримую облекся свыше, уста его на Бога отверстая загради, и до конца посрами: и огнедухновенными словесы же и списаньми, его хврастныя ереси, яко пепел сотвори. Темже и студа не претерпев благочестия ратник, к латином, отонудуже прииде, бегом отыде: по оном же абие многобедствии соборне изобличает, и списания сего словесы сопротивными разсыпает. А иже оных причастившеся пагубы, ниже тако престаша борити на Церковь Божию.	Посему и Григорий, как поборник и известный защитник благочестия, прежде всех за него сражавшийся и оклеветанный, прибывает в Константинополь посланцем Церкви. А поскольку боголюбивейший царь Андроник (четвертый из Палеологов) взял Православие под свою защиту, собрали священный Собор. И когда явился Варлаам и изложено было его нечестивое учение наряду с обвинениями против благочестивых, великий Григорий, исполненный Духа Божия и облеченный необоримой силою свыше, заградил уста, отверзшиеся на Бога, и окончательно его посрамил, и богодухновенными речами и сочинениями ересь Варламову, точно хворост, обратил в пепел. А потому сей противник благочестия, не вынеся стыда, спешно удалился к латинянам, откуда и пришел. Немедленно после того Григорий соборно обличает Многоопасного[2] и своими опровержениями разбивает его писания.
Отонудуже и нуждею многою священнаго Собора, и самаго царя[3], и прежде Божественным велением уверився Григорий на архиерейский престол возводится, и Фессалонитския священныя Церкве пастырь поставляется. Темже и вящшия подвиги, многих преждних о Православней вере доблественне совершает и терпеливе. Лукавыя бо преемники Акиндина, и Варлаама, многия явльшияся и лютыя, и лютых зверей лютая рождения, и сих учения же и списания ни единожды, или дважды, или трижды, но многажды и многими, ниже при едином царе, или патриарсе: но при триех по преемству скиптров держащих, и патриарсех равночисленных, и Соборех неудобосчисляемых, словесы же и писаньми Богодухновенными, многовидно возвращает, и до конца побеждает. И нецыи непреложно имуще, нивочтоже полагающе Горний суд, тако пребыша: и всех бо ересей суть еще остатки безстудствующии на победивших я святых, да не глаголю вседерзый род иудейский, даже и до ныне имый неистовство на Христа:	Однако те, кто были причастны пагубе сих лжеучителей, не оставили и тогда нападать на Церковь Божию. И вот, с немалым понуждением от священного Собора и самого царя[3], но прежде всего повинуясь суду Божию, Григорий возводится на архиерейский престол и поставляется пастырем Фессалоникийской Церкви. И посему ради православной веры доблестно и твердо подъемлет подвиги много большие прежних. Ибо не раз, не два или три, а многократно и подолгу, не при одном царе или патриархе, но при трех государях, друг за другом скипетр принимавших, при равночисленных им патриархах и неисчислимых соборах боговдохновенными речами и сочинениями своими различным образом отражает и до конца побеждает лукавых преемников Варлаама и Акиндина, явившихся во множестве и свирепых, ужасные порождения лютых зверей вместе с их учениями и писаниями. А иные из них, будучи неизменны во мнениях и вменяя ни во что вышний суд, таковыми доселе остаются. Существуют остатки и прочих всех ересей, не имеющих стыда перед обратившими их в бегство святыми, не говоря уже о предерзостном роде иудейском, доныне неистовствующем против Христа.
Таковыя убо яко вкратце и толикия великаго Григориа победы на нечестивыя.	Вот каковы и сколь многочисленны памятники побед Григория над нечестивыми.
Бог же неизреченными образы, и к востоку[4] сего отсылает учителя. Посылается убо яко старейшина от Фессалоникии в Константинь град, примирити разнствующия цари[5]. Поемлется же от агарянов, и держится во все лето, места от мест, и грады от градов, страдальчески преходя, и уча небоязненно Христову Евангелию. И овыя убо утверждая и увещавая, еще и моля в вере пребыти, колеблющияся же в ней, и некая недоумения и взыскания о бывших тогда предлагающия, Богомудренно утверждая, и исцеление, в нихже глаголаху, довольнейшее отдаяше. Прочим же неверным и окаянно отторгшимся христианом, и отлучившимся ко оным и влекущим наша о воплощенном смотрении Господа и Бога нашего, и о поклонении от нас честнаго Креста, и святых икон, многажды не обинуяся глаголаше. Еще же о Моамете (Магомете), и многих иных взысканиих от них предложенных, овыя убо имяше о себе дивящияся, овыя же на себе неистовствующия, и руки простирающия, иже и мученически скончали бы его, аще бы не Божиим промыслом, надеждею пенязей, юже имяху о нем, пощаден быв. Таже от христолюбивых свобождашеся великий, и к своему стаду мученик безкровный светло паки отходит. Ко иным многим и великим дарованием же и первенством, яже имяше, ранами Христовыми и той украсися, и яже Христова, по Павлу, имый в себе лишения.	Неизреченными путями Бог посылает сего наставника и на Восток[4]. Как старейший среди архиереев был направлен он из Фессалоники в Константинополь для примирения враждующих царей[5], но, схваченный агарянами, удерживался целый год в плену. И переходя, как подобает подвижнику, с места на место и из города в город, безбоязненно учил он Христову Евангелию. Твердых в вере еще более укреплял, увещевая и далее в ней оставаться, а колеблющихся и предлагавших ему свои недоумения и вопросы о происшествиях той поры богомудро назидал и всему, что говорили ему, достаточную уделял заботу. С прочими же из числа неверных и отпавших на беду свою христиан, а также из тех, кто присоединились к ним и высмеивали учение о домостроительстве воплотившегося Господа и Бога нашего, как и наше поклонение Честному Кресту и чтимым образам, многократно вел дерзновенные беседы. А сверх того о Магомете говорил и относительно многих других вопросов, ими предлагавшихся, так что иные дивились ему, а иные впадали в неистовство и руки на него простирали и убили бы, как мученика, если бы, по промыслу Божию, не считали пощады достойным в надежде на выкуп. Когда же, благодаря неким христолюбцам, сие совершилось, великий Григорий освобождается и к пастве своей бескровным мучеником со славою приходит. И ко многим иным великим дарованиям и совершенствам, какие имел, украсился и сам ранами Христовыми, нося на себе, согласно Павлу, лишения Христа (ср.: Гал.6,17).
И да покажем некая онаго начертавающая, сия бяху его свойства: еже со превосхождением кроткое и смиренное, [зде не о Бозе и Божественных слово: ибо в сих и зело бе поборник] непамятозлобие зело и незлобие, еже тщатися по силе, благшим воздати, к нему в неких явльшимся злым. Еже отнюд удобно на некия не приимати словеса. еже к грядущим всегда напастем терпеливое и великодушное. еже всякия сласти, и тщеславия вышшее. еже худому присно быти, и неизбыточественному во всех потребах телесных, ибо в толикое воистинну время не изнемогшу. еже терпения безмолвное же и тихое, и присно благодатное, тако до края ему сотворено, яко и от внешних яве быти видящим всем, еже разумное присно, и внимательное же и неразливательное. Имже последовательное, еже никогда очесем его быти тщим слез, но болезновати сим по источником слез. Тако убо из начала даже до конца на страсти и демоны страдальчески подвизався, и от Христовы Церкве далече еретики изгнав, и Православную веру словесы же и списаньми изъяснив, и теми якоже печатию все Писание Богодухновенное запечатлев, яко его житие и слово якоже слову некоему быти и печати жития и слова святых.	Но дабы выделить некие особые его черты, скажем, что ему свойственно было следующее: преизбыточествующая кротость и смирение (здесь речь не о Боге и Божественном, ибо в этом он явил себя выдающимся борцом); крайне непамятозлобие и незлобие; стремление сколь возможно воздавать добром тем, кто относительно него так или иначе выказал себя злым; обычай не внимать с легкостью худым речам о других; в постигающих тяготах всегда стойкость и величие духа; возвышение над всяким удовольствием и тщеславием; скудость неизменная и во всех телесных нуждах простота, при том, что он за столь долгое время весьма ослабел; в терпении мирность, тихость и неизменная благодарность, изобразившиеся на нем столь превосходно, что сделались очевидны и взору внешних. Сверх же всего непрестанная ума собранность, внимание нерассеянное и оттого очи, почти никогда не оскудевающие слезами и они же томящиеся по источникам слез. Итак, подвижнически поборовшись от начала до конца со страстями и демонами, еретиков далеко от Церкви Христовой отгнав и православную веру в речах и творениях разъяснив и в них все боговдохновенное Писание как бы запечатлев, так что жизнь и учение его есть своего рода конечное слово и печать к житию и учению святых, – стадо свое еще тринадцать лет апостольски и богоугодно он пас.
Еще же свое стадо о трех и десяти летех апостольски и Богоугодно упас, и нравными словесы украсив, и ко ограде небесней управив: и яко рещи, общий делатель явився живых же и потом будущих православных всех, к премирней жизни прелагается: пожив всех лет, три ко шестидесятим. И дух убо в руце Божии предлагает, тело же пастве оставляет, изрядно в конец просвещенное же и прославленное яко некий жребий и сокровище пречестное. Чудесы бо Христос на кийждо день верно приходящия благодействует и недугов всяческих изменение дарует, от нихже немало историа о нем поведает.	И украсив его поучениями о добрых нравах и к небесной ограде направив, себя же явив всеобщим тружеником для живших тогда и всех будущих по ним православных, в году тысяча триста шестьдесят втором по Рождестве Христовом отходит к премирной жизни и дух в руки Божий предает, а тело, святые свои мощи, пастве оставляет. Сии мощи, впоследствии необычайным образом просиявшие и прославленные, хранятся в Фессалоникийской митрополии как некое наследие и бесценное сокровище. Ибо святой чрез чудеса благодетельствует всем приходящим с верой и подает исцеления от всех болезней, почему и дошло до нас немало о нем сказаний.
Того убо молитвами Боже помилуй нас, аминь.	По его молитвам, Боже, помилуй и спаси нас.

 

---

 

^[1] Калабрия – низменный полуостров в Южной Италии.

^[2] Намек на упомянутого далее под своим настоящим именем монаха Григория Акиндина (ученика, затем противника св. Григория Паламы) и вредоносность его учения, основанный на игре слов: Акиндин – безопасный и Поликиндин – многоопасный.

^[3] Иоанном Кантакузеном.

^[4] В Азию.

^[5] Имеется в виду соперничество между императорами-соправителями Иоанном V Палеологом и Иоанном VI Кантакузином, вылившееся в многолетнюю гражданскую войну (начало 1340-х – 1354 гг.) и закончившееся отречением Кантакузина.

к оглавлению

1     2     3     4     5     6     7     8     9     10     ...